«Москва — Сухуми»

мчался через горы.

Уже о море были разговоры.

Уже в купе соседнем практиканты

оставили

и шахматы

и карты.

Курортники толпились в коридоре,

смотрели в окна:

«Вскоре будет море!»

Одни, схватив товарищей за плечи,

свои припоминали с

морем встречи.

А для меня

в музеях и квартирах

оно висело в рамках под стеклом.

Его я видел только на картинах

и только лишь по книгам

знал о нем.

И вновь соседей трогал я рукою,

и был в своих вопросах я упрям:

«Скажите,- скоро?.. А оно — какое?»

«Да погоди,

сейчас увидишь сам…»

И вот — рывок,

и поезд — на просторе,

и сразу в мире нету ничего:

исчезло все вокруг —

и только море,

затихло все,

и только шум его…

Вдруг вспомнил я: со мною так же было.

Да, это же вот чувство,

но сильней,

когда любовь уже звала, знобила,

а я по книгам только знал о ней.

Любовь за невниманье упрекая,

я приставал с расспросами к друзьям:

«Скажите,- скоро? …

А она — какая?»

«Да погоди, еще узнаешь сам…»

И так же, как сейчас, в минуты эти,

когда от моря стало так сине,

исчезло все —

и лишь она на свете,

затихло все —

и лишь слова ее…

«Море», Евгений Евтушенко, 1952 год